Таганрог

На рассвете, весна — и тени на стенах почти прозрачные. Виктор Швец выходит из поезда и идёт по опустевшему Таганрогу, осторожно примеряя чужую шкуру. Отныне он — Густав Шварц. Говорит со сдержанным акцентом, смотрит чуть в сторону, привык не смотреть в глаза долго. Задача проста только на словах: стать незаметным до тех пор, пока пламенная воля к сопротивлению не перейдёт черту страха. Он — связующее звено. Через него проходит снабжение, информация, утерянные дороги для сбежавших военнопленных. Осторожность — его главный спутник, железная выдержка — оружие. Со временем первый маленький круг сплетается в сеть. Люди верят, тянутся, пишут провокационные надписи ночью, жгут склады, переговариваются коротким взглядом на углу — все знают пароль. Подполье растёт, стирает личные границы. Кто-то уходит слишком рано — настигнут гестапо, сломан на допросе. Палачи не торгуются: быстрая казнь или медленный ужас, всё здесь по-чужому хрипло. Но страх — это всё равно кислород для настоящего подпольщика. Морозная злость скрипит в зубах; их становится всё больше. Виктор держит лицо, даже когда узнаёт имена погибших. Афонов — вдохновляет, убеждает не сдаваться, готовит людей к большому броску. В городе плотный туман тревоги. С каждым новым днем сопротивление получает только больше подпитки — каждый погибший, словно зерно, только даёт новые всходы. Невидимый фронт крепнет. Таганрог превращается в улей, где под слоем страха роятся несломленные. Задача теперь не только выжить, но и выстоять, дать отпор, порвать цепи липкой оккупации. Швец знает цену коротким победам — и каждого своего в строю считает не ради галочки, а ради общего, большого, хрупкого будущего.